КАМИКАДЗЕ НЕ ГЕРОЙ, ОН ЕСТЬ --
поганое некротическое насекомое
Это
мир, где все чужое - где нет ничего своего;
даже смерть отступает перед этим
выбором, в котором повсюду только
опустевшие глазницы без смысла, без цели,
без преград.
В случае камикадзе мы имеем дело с
философом нового типа. Это тип ФИЛОСОФ-НАСЕКОМОЕ
олицетворяющий собой практику
бесстрастной работы с формой,
характерную для скрытой идеологии ТФК.
Более того, этот тип позволяет по-новому
переосмыслить дихотомию форма/содержание.
Камикадзический жест в этой связи есть
не что иное как камикадзическое жжение и
жестяное скрежетание хитиновых
покровов.
Речь, кроме прочего, идет о том, что
сам философ должен измениться как вид.
Поскольку до сих пор между всеми
философами было что-то общее - это даже
не клановость (хотя и очень близкое к
этому по определению); а что-то видовое:
до сих пор "быть философом"
означало представлять некоторый вид,
БЫТЬ ОСОБЬЮ ДАННОГО ВИДА; и в этом, я
полагаю еще одно недеконструированное
ограничение налагаемое самими же
философами на философскую работу (маркер
присутствия философа в философском
тексте). ФИЛОСОФУ ВОВСЕ НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО
"БЫТЬ ФИЛОСОФОМ"!
Кроме того, этот вид должен нести
сильную (сильнейшую) эмоцию: как вирус,
которым он должен заразить,
взбудоражить, умерщвить, сам оставаясь
сплошь бесстрастным. Он - паук, несущий на
спине Солнце.
ФИЛОСОФ-НАСЕКОМОЕ Героическое
насекомое - нонсенс. Он навеки
освобожден от героики сверхчеловека (он
вообще не имеет к этой мысли никакого
отношения). Он действует на стыке:
насекомое, камикадзе и философ. Он
действует и как философ и как инсект и
как камикадзе в каждой из вершин своего
гения.
ТРУДЯГА и ПАРАЗИТ в одном лице он
стирает самим своим присутствием грань
между этими крайностями обрекая себя на
бессмысленный созидательный труд. Он
как ядовитый клещ: "Мы идем вперед во
тьме, нас кусают ядовитые клещи, и мы
изредка умираем для разнообразия (вар.
от однообразия). Мы идем вперед."
Превращаясь в человеко-насекомое
камикадзе скорбит по поводу своей
собственной смерти как о свершившемся и
поэтому совершенно не чувствует страха.
Подлинная юдоль камикадзе быть скорбцом
на своих похоронах - он УЖЕ МЕРТВ нечего
бояться - остается только созерцание и
механика повторения по необходимости.